Я приехал в город Н. Это случилось в самом начале осени,

Я приехал в город Н. Это случилось в самом начале озари, стояла тёплая желтеющая погода, временами было даже горячо. Пару слов о моём приезде и обо мне. Было мне тогда шестнадцать лет, я жительствовал с мамой. Она беспрерывно вкалывала и вот как-то попросила меня сгонять в иной город, передать кое-какие бумаги одному ведомому. Я с отрадой согласился, ведь это было моё первое странствие, и я ощущал в себе взрослую ответственность, потому что ехал один-одинехонек. Итак я приехал. Было уже за полдень, обед закончился и я гадал ещё поспеть на вечерний поезд. Кое будто я нашёл то самое министерство, в каком вкалывал тот самый мамин ведомый. Я его осведомился и остался дожидаться. Сквозь пять минут передо мной показался галантной наружности дядька сорока трёх лет, милой наружности и благожелательный. Кликали его Антоном Владимировичем. Он заговорил со мной будто с сыном, допытал о маме, взговорил, что не видал её сто лет. Я передал ему то, что должен был и собирался лететь возвратно на вокзал, однако Антон Владимирович меня застопорил. Любезно предложил мне остаться у него дома на ночь. Баба его приготовит отменный ужин, ага и рада будет меня также видать. Наговоримся вволю, а маме моей он непременно доложит. Этот дядька, какого я неопределенно помнил со времён своего раннего малолетства, вливал мне абсолютное доверие и я согласился. Частично ещё и оттого, что был уже голоден. К вечерку мы приехали к нему домой. Нас встретилась баба Антона Владимировича. Это была возвышенная ладная брюнетка сорока одного года, выглядела больно молодо, была подобный свеженькой и опрятной. Она мне залпом показалась. Кликали её Людмилой. Отчество она своё не взговорила и попросила меня, дабы я попросту величал её Людой. Будто и её благоверный она также очутилась больно добросердечной и весёлой. Сквозь полчаса стол был сервирован лакомым ужином. Мы засели. Вдруг в дверь постучались. Люда пошла выказывать и вернулась с дядею мне незнакомым. Антон Владимирович встретился его дружелюбны. Это очутился приятель их семьи Сергей…отчества его я не помню. Выглядел он их одногодком, был таковским же весёлым и милым. Нас стало четверо. Все уплетали жареную курицу, необычно я. Большие выпивали горькую, а мне наливали вишнёвый сок. Люда таскала его мне из кухни круглыми графинами и я их осушал. Ещё бы!Мой боготворимый!Все подсмеивались, заливались, болтали. В одно мгновенье я почувствовал большую изнеможение и бельма мои сомкнулись. Очнулся я в тёмной горнице. В углу пламенел мутный светильник и образовывал атмосферу романтическую. Однако мне было не до романтики, настолько будто я не помнил, будто затерял разум и будто очутился в спальне. К тому же я валялся на горбе не кровати, десницы мои были скрещены над головой и привязаны к железным ангелочкам, выглядывающим из-за подушек. Мне это показалось диковинным. Ещё более диковинным мне показался тот факт, что я был обнажённым. На мне всего были надеты зачем –то беленькие кружевные бабские трусики. Они стягивали мои бёдра. На ногах у меня были бабские чулочки цвета каппучино. Сознаться, было не по себе, я ощущал себя некомфортно. Мои ясные жидкие волосы на ногах почитай не были виданы под чулочками. Мне стало досадно. Будто же это большие постановили настолько подшутить и посмеяться надобно мной. Вдруг а горницу вошёл Антон Владимирович. Он был всецело нагой, что меня удивило. Он приблизился ко мне. Я впервинку завидел мужской член(помимо своего). Его девять сантиметров взялись будоражиться и обернулись в восемнадцать. Я взирал, не отрывая глаз. Был поражён до мозга костей. Вдруг Антон Владимирович залез на койка, перекинул одну ногу сквозь мою бюст и восстал на колени. Его член взирал мне напрямик в лик. Он был таковским огромным, средней толщины, тугим и пульсировал. Его хозяин взялся за него десницей и взялся массировать дланью. Затем натянул кожу и головка ствола отворилась. Она была подобный большенный, влажной, блещущей. Антон Владимирович взялся коротать ею по моим губам. Я почувствовал её горячую влагу и отвернул лик. Мне сделалось зазорно и противно, однако он взял моё лик обеими десницами, вернул в отправное поза и попытался засунуть головку члена мне в пасть. Я не алкал этого, однако она как-то всё-таки очутилась в моих губах. Антон Владимирович медлительно взялся погружать собственный горячий член до гроба в мой пасть. Меня чуть не стошнило. Он взялся бойче погружать и высовывать собственный член. Он скользил по моему языку, когда входил и вередил головкой, когда вылезал. Вязкие мусли начинали растекаться по моим губам. От усилия крохотная слезинка вытекла из моего левого бельма и скатилась по щеке. А Антон Владимирович продолжал пихать собственный член мне в пасть, бедственно дыша. Дверь в спальню отворилась. Боковым зрением из-за ноги Антона я завидел Сергея. Его торс был обнажён и я осмыслил, что он также нагой. Всё удобопонятно!Они алкают надругаться над моим телом. Я видаю всего тело Антона и его взбудораженный член, жадно пробивающийся в мой пасть. Сергея не видаю. Вдруг некто берёт мои ноги, сгибает их в коленях и взводит. Я догадался, что это Сергей. Ощущаю, будто его большие десницы взимают трусики, какие на мне, слышу треск рвущегося материала, резинка, что стягивала мои бёдра, в момент ослабла. Почувствовал будто мои яички и писечка освободились; ага и попа тоже. Вдруг ощущаю будто персты Сергея, смоченные в его слюнях, начинают трогать мой анус и расширять его. Пробиваются вовнутрь моего анала. Сквозь пару секунд персты заменил его член. Он ввёл в попу всего головку. Мне сделалось антипатично, и я стал брыкаться ногами и передвигаться телом, однако Сергей беспробудно взял мои ноги, придавил их почитай к моему телу. Мой таз остался абсолютно незащищённым и попа моя машистее раскрылась. Ныне и тяни член Сергея взялся входить в неё. Мне стало больно и я взялся выпускать звуки, похожие на беспомощное мычание, настолько будто мой пасть был занят членом Антона, какой будто ни в чём не случалось, продолжал совать его вовнутрь. Похоже, мои стоны и повизгивания будоражили их ещё вяще, потому что они добавили темп и дышали бедственнее. Член Сергея бойко пробивался в мою тугую дырочку и до глубины штурмовал анал. Я ощущал его тепло внутри. Мне стало абсолютно зазорно и омерзительно. Хотелось выть от безысходности. Однако сквозь минуту я стал ощущать некое наслаждение, потихоньку разливающееся по моему мамону и затем по всему телу. Я взялся ощущать возбуждение. Мой член взялся просыпаться и взводил собой то, что осталось от моих трусиков. Я сам не разумел, зачем мне вдруг взялось нравиться оттого, что мою попу терроризирует большенный мужской член. Ага и член Антона уже в мой пасть будто к себе домой. Он визгливо вытащил его, слупил с моих бёдер задранные трусики и затолкал их мне в пасть. Он неизменно побоялся того, что я возьмусь вопить. Однако я уже даже и не кумекал об этом. Антон приблизился к моему мурлу, велико натянул кожу на своём члене настолько, что головка сделалась гигантской. Она была подобный красной и виделась больно горячей. Сквозь секунду из неё брызнула горячая семя и хлёсткими каплями азбука бросаться на моё лик. Он всё кончал и кончал на меня. Белокипенная слизь растекалась по моему лбу, щекам, вискам, обрызгала нос и пасть. Будто он всё излил. Поводил головкой по моим губам, размазывая сперму, слез с кровати и удалился из спальни. Сергей из заключительных сил всаживал собственный жадный член в мою маломочную попку. Вот и он его вытащил и взялся беспробудно сжимать головку дланью, затем визгливо повесил сдавленную в кулак длань к основанию члена и выпалил горячим фонтаном спермы на моё тело. Капли долетали почитай до подбородка, запачкали мою бюст и брюхо. Сергей взбрызгивал спермой на мой возбуждённый член и вздутые яички, бедственно дышал от наставшего эйфорийного наслаждения. Он также вышел из спальни, и я остался валяться один-одинехонек тяни залитый посторонний спермой, какая стягивала мою кожу. О стыде я уже и не кумекал, почитай запамятовал о нём. Сквозь десять минут в спальню забежала Людмила. Она мягко близилась ко мне, шагов не было слышно. На ней был надет всего чёрный сквозистый пинюарчик, сквозь какой выделялись аппетитные груди и торчали каштановые сосочки, и чёрные ажурные чулки на ножках. Пинюарчик чуть-чуть прикрывал собой её кругловатые бёдра, однако была капельку приметна её красная воспалённая девочка между ножек. Люда была больно будоражащей и мой член при облике её ещё больше будоражился. Она привстала на койка коленями, нагнулась к моему члену. Я почувствовал горячее дыхание на нём. Люда без помощи десниц изловила мою головку губками, накрашенными в алый колер лабиальный помады, и приподняла дуло к себе. Повесила, плотно сдавив, губки до основания головки настолько, что кожа отворилась у неё в ротике, капельку пососала её и, глядя на меня заманчивым взором из-под полураскрытых столетие, захватила мой член, ещё с остатками спермы Сергея, обеими десницами. Языком азбука коротать по нему всему, от основания до головки и возвратно, краешком облизала уретру, взяла губами мои яички и изнеженно пососала их, капельку оттягивая, а в это времена левой дланью массируя мою головку. Затем обхватила губками её вновь и азбука насаживать собственный ротик, какой туго сдавила, на мой дуло. Я ощущал, будто он погружается в неё до гроба, почитай до горла. Она ладила это настолько медлительно, настолько артистично. Начальный один в моей жизни баба взимала мой член в пасть. И настолько изумительно!Она всё погружала и погружала его в собственный ротик, азбука ладить это бойче, взирая на меня из-под своих, спадавших волнами, чёрных волос обжигающим и завораживающим взором. Исподволь я начинал ощущать внутренний вулкан наступающего наслаждения. Она взирала на меня, негромко стонала и бедственно сопела, что ещё вяще будоражило. Отглаживала мой брюхо дланями. Я не вынес и выпалил спермой ей в ротик. Иной и третий выстрел также штурмовал её горлышко, а она всё это принимала и ссасывала. Всё до остатней капли. Ко мне опамятовалось неимоверное наслаждение с две секунды, а впоследствии верное успокоение. Она вытащила мой член изо рта, на губах не было ни капли спермы. Затем Люда нагнулась к моему мурлу. «Гадаю, это будет важнецкой платой за твоё молчание, и эта ночь останется между нами!». И я немотствовал, и ввек не упоминал об этом. И какого дьявола, когда меня настолько сладко насиловали! Sex-News.Ru Использование материала вероятно всего при присутствии прямодушный ссылки. ПОДЕЛИТЬСЯ СТАТЬЁЙ

Вернуться